Председатель СФ РФ Валентина Матвиенко — о решении международных вопросов на межпарламентском уровне.
14 октября в Санкт-Петербурге откроется 137-я ассамблея Межпарламентского союза, среди участников которой — национальные делегации более 150 стран и порядка 100 председателей парламентов. О роли парламентской дипломатии в урегулировании ситуации в Сирии, бездоказательной риторике США в отношении России, ротации губернаторского корпуса, а также о своем возможном назначении на пост премьер-министра и отношении к ситуации вокруг «Гоголь-центра» и фильма «Матильда» спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко рассказала в интервью «Известиям».
— Для участия в ассамблее уже зарегистрировалось рекордное количество стран. Можно ли говорить о том, что парламентская дипломатия становится полноправным участником внешнеполитической повестки?
— Прежде всего международное межпарламентское сотрудничество — это важная составляющая деятельности парламента любой страны. По сути, парламенты — это фундамент демократии, они прямо выражают волю граждан своего государства, представляют и отстаивают их интересы. Безусловно, международную политику страны определяет президент, реализует ее на практике внешнеполитическое ведомство, но парламенты, институты гражданского общества, иные структуры принимают в этом самое активное участие. И роль парламентской дипломатии особенно востребована в ситуации, когда в мире растет напряжение.
— Насколько площадка МПС, на ваш взгляд, способствует выработке компромиссных решений?
— Межпарламентский союз — одна из старейших организаций в мире. Ему более ста лет. Сегодня в эту международную структуру входят 173 государства. Цифра, которая говорит сама за себя. Я уверена, что в ходе ассамблеи в Санкт-Петербурге состоится открытый, честный диалог без ограничений по темам. Все смогут высказать свою точку зрения, привлечь внимание к тем или иным вопросам, предложить свои решения актуальных проблем. Интерес, который уже проявлен к ассамблее, совершенно беспрецедентный. Достаточно сказать, что в качестве участников зарегистрировались национальные делегации более 150 стран и около 100 председателей парламентов. А мы ведь понимаем, каков политический вес этих людей: они, как правило, вторые-третьи лица в иерархии государственной власти. Это говорит об уровне представительности форума, значимости дискуссии, которая развернется на нем.
Учитывая сегодняшнюю непростую ситуацию в мире, в условиях, когда официальная дипломатия порой заходит в тупик, именно участие парламентов во внешней политике способствует продвижению в урегулировании глобальных процессов, решении острых проблем. Вполне закономерно, что Федеральное собрание Российской Федерации активно участвует в международных парламентских структурах и форумах. Это дает нам колоссальный опыт, а главное — позволяет в верном свете доносить до международного сообщества цели и инициативы внешней политики России, активно продвигать их, противодействовать русофобии, которая нагнетается определенными кругами в мире.
— То есть эффективность межпарламентского сотрудничества вы видите в том числе в неформальных подходах, в возможности вести прямой, откровенный диалог?
— Парламентарии практически не ограничены рамками официоза, инструкциями. У нас есть возможность вести диалог гораздо более свободно, в неформальной, зачастую доверительной атмосфере. Бесспорно, интересы отечества — для нас абсолютный приоритет. Отстаивая их, мы, когда возникает необходимость, действуем наступательно, даже жестко. И нередко это приводит к успеху. Уверена, интерес к 137-й ассамблее — интерес искренний, неподдельный. В его основе — солидарность с Россией, ее самостоятельной, последовательной, свободной от двойных стандартов внешней политикой. Выступая недавно на международном форуме «Российская энергетическая неделя», Владимир Владимирович Путин подчеркнул, что Россия честна в отношениях со всеми странами. «Мы никогда не обманываем своих партнеров», — сказал президент. И это ключевая фраза для понимания внешнеполитического курса нашей страны. В отличие от некоторых наших партнеров мы всегда выполняем обязательства, которые на себя принимаем, делаем то, о чем говорим.
— Есть ли страны, которые выразили желание стать полноправными членами МПС в рамках этой ассамблеи?
— Заявки подали Республика Вануату и Туркмения. Желание восстановить членство в МПС, приостановленное 10 лет назад, выразил Узбекистан, однако официальных шагов пока не сделал. В Межпарламентском союзе имеется группа «Евразия». Чем больше будет в ней государств, тем активнее и результативнее мы сможем совместно отстаивать наши общие интересы на международных площадках.
— В ходе ассамблеи планируется рассмотреть вопросы, связанные в том числе с кибербезопасностью. Данной темой активно занимается, в частности, комитет Совета Федерации по международным делам. Действительно ли, на ваш взгляд, настолько серьезна угроза?
— Как известно, научно-технический прогресс не только открывает новые возможности, перспективы, но и рождает новые вызовы и угрозы. Это в полной мере относится и к современным информационно-коммуникативным технологиям. Посмотрите, насколько изощренными стали сегодня действия хакеров! Они угрожают стабильному функционированию мировой финансовой системы. Это реальный риск для каждого государства. Самое опасное здесь заключается, пожалуй, в том, что технологии, позволяющие совершать масштабные кибератаки, могут оказаться в руках террористов, криминальных групп, частных лиц. Именно поэтому Россия выступала и выступает за то, чтобы выработать общие для всего международного сообщества правила, регулирующие поведение и ответственность государств, организаций, граждан в этой сфере. Чтобы эти правила были рассмотрены ООН, чтобы они стали частью международного права. Иначе с такими угрозами не справится ни одно государство. Только общие усилия, межгосударственные договоренности и жесткое исполнение государствами этих требований.
— Западные коллеги разделяют эти опасения?
— Есть страны, которые это отчетливо понимают и поддерживают позицию России. А есть такие, кто, хоть и понимая остроту проблемы, пока воздерживается от незамедлительной выработки общемировых правил, вероятно, рассчитывая поиграть на этом поле. Вы знаете, какая сейчас истерия в США. В ее основе — внутриполитические проблемы. Но она трансформировалась чуть ли не в приоритеты внешней политики страны, поскольку США придумали информационную атаку, будто бы совершенную Россией на избирательную систему Соединенных Штатов. При этом даже не удосуживаются хотя бы один факт, один пример привести. Вместо этого голословные обвинения нашей страны в кибератаке, что позволяет одновременно использовать этот вымысел и в своих внутриполитических дрязгах, и для нагнетания антироссийских настроений на международной арене. Поэтому не все будут согласны с нашим подходом к вопросам кибербезопасности, с тем, что здесь необходимо жесткое регулирование. Пока же его нет, все баталии по поводу кибератак, угроз кибернетической безопасности — не более чем словесная риторика. Кого‑то это устраивает.
— В рамках ассамблеи состоится традиционный форум женщин-парламентариев. Пока в России на руководящих постах их не так много…
— Есть объективная мировая тенденция к повышению роли женщин во всех сферах жизни. Не знаю, можно ли это называть движением к матриархату, но это точно объективная необходимость, ответ на реальный запрос общества. На днях я встречалась с министром иностранных дел Саудовской Аравии, а еще раньше была там с визитом. Могу сказать, что даже в этом консервативном обществе есть понимание объективности процесса. Два года назад было принято решение о том, чтобы в Консультативном совете страны, то есть в парламенте Саудовской Аравии, женщины составляли 30% его состава. В странах, где есть какие‑либо ограничения гендерного равноправия, политики всё чаще говорят о необходимости ликвидировать диспропорции, создать равные условия для женщин и мужчин, поддерживать продвижение женщин во власть, бизнес, другие сферы.
Сегодня на фоне обострения международных конфликтов именно женщины всё чаще выступают в роли миротворцев. За редкими исключениями они в большей степени готовы к диалогу, гуманному подходу в решении тех или иных задач. В этом отношении Россия — безусловно, одна из передовых стран. Наша конституция, наше законодательство соответствуют всем международным нормам в этой сфере. Мы многое делаем для создания условий, необходимых, чтобы женщина на деле могла выбирать, желает ли она быть только матерью, хозяйкой дома или же, выполняя эти роли, одновременно иметь возможность реализовать себя во всех сферах жизни — от производства, бизнеса, социальной сферы до политики, государственной власти.
По поручению главы нашего государства правительство РФ утвердило Национальную стратегию действий в интересах женщин. И это документ не просто про «поговорить», это конкретный план реальных действий. Ставим целью устранение любых проявлений неравенства мужчин и женщин в различных сферах общества. В частности, добиться того, чтобы женщины получали равную с мужчинами зарплату за одну и ту же работу, чтобы не было дискриминации по гендерному признаку при приеме на работу, в карьерном росте и т. д. Наша палата будет контролировать выполнение Национальной стратегии действий в интересах женщин, содействовать ее практической реализации.
— Еще один вопрос, который будет затронут в рамках форума, — это ситуация в Сирии. Намечено заседание рабочей группы. Значит ли это, что МПС фактически будет содействовать урегулированию ситуации в этой стране?
— Инициатива создания данной рабочей группы в Межпарламентском союзе исходила от России. Она поддержана не только коллегами по МПС, но и в ООН. Предназначение группы — содействовать выработке международным парламентским сообществом решений, направленных на преодоление острейшего кризиса в этой стране. В октябре делегация Межпарламентского союза поедет в Сирию для того, чтобы своими глазами увидеть происходящее, глубже разобраться в ситуации. Президент РФ не раз отмечал, что благодаря усилиям России сегодня в Сирии созданы условия, приближающие окончание гражданской войны. Самое главное — закрепить эти условия и уже на этой основе принимать решения о государственно-политической структуре страны, путях ее дальнейшего развития. Решать это должен, конечно, сам сирийский народ. Он выстрадал это право, и никто не может и не должен отобрать его у сирийских граждан. Усилия парламентариев здесь, несомненно, будут полезными и эффективными.
— Как вы думаете, почему иностранные партнеры не спешат координировать усилия по решению сирийского конфликта с Россией?
— Причин немало. Одна из них — то, что принято называть амбициями. Вот, мол, мы такие крутые, сами сможем во всем разобраться. Но тут хочется задать Западу вопрос: что же вы не можете на протяжении стольких лет добиться стабильности в Ираке? В Сирию вы пришли незаконно, без разрешения ООН, не имея приглашения и согласия законной власти страны. Отдать России пальму первенства в решении сирийского вопроса Запад просто не может. Не в состоянии он, как говорится, переступить через самого себя. Однако на практическом уровне между спецслужбами, между оборонными ведомствами координация действий, обмен информацией происходят.
— Вернемся к внутриполитическим вопросам. В эту сессию парламентариям предстоит рассмотреть проект бюджета на 2018 год и плановые 2019–2020 годы. Какие статьи сейчас, на ваш взгляд, могут потребовать корректировки?
— Образно говоря, бюджет — это отражение состояния экономики страны. Именно поэтому мы в Совете Федерации установили традицию: сначала на «правительственном часе» заслушиваем министра экономического развития, который выступает с прогнозом социально-экономического развития страны. Это необходимо, поскольку основной финансовый документ верстается на его основе. Прогноз, который мы услышали, на наш взгляд, не соответствует целям и задачам, которые стоят перед страной. Строго говоря, он не направлен на выполнение поручения президента РФ о выходе темпов роста российской экономики на уровень не ниже мировых. Назывались цифры роста ВВП 2–2,1% на ближайшие три года. Фактически это консервация нынешнего положения дел. В выступлении министра не было предложено никаких новых инструментов, механизмов, прорывных идей, чтобы добиться не менее 3% роста — задачи, поставленной президентом России.
Естественно, всё это Совет Федерации не могло удовлетворить, о чем мы и сказали. И это не какие‑то популистские призывы. Мы действительно считаем, что необходимо задействовать потенциал каждого региона и выходить на рост выше 3%. Надо засучить рукава и действовать.
Что касается проекта бюджета на три года, то это очень серьезный, основательный документ — надо отдать должное правительству России, Министерству финансов. Ценность проекта в том, что он обеспечивает макроэкономическую стабильность, позволяет удерживать инфляцию на нужном уровне. Мы как палата регионов с воодушевлением восприняли президентскую инициативу о масштабной реструктуризации бюджетных кредитов субъектов Российской Федерации. Мы давно об этом говорили. Очень хотелось бы, чтобы сами регионы восприняли это не как нежданный подарок, не проели финансовые ресурсы, которые появятся благодаря реструктуризации, а максимально использовали их для повышения динамики своего экономического и социального развития, укрепления финансовой базы.
— Если мы заговорили о региональной тематике, что вы думаете о нынешней ротации губернаторского корпуса? Глав субъектов подбирают под новые задачи?
— Прежде всего, мы не должны забывать, что Россия — федеративное государство. И устойчивость федеративного государства, безусловно, зависит от сбалансированности федеративной и региональной составляющих российской государственности. Два года назад по инициативе и при активном участии Совета Федерации была подготовлена новая концепция региональной политики государства, учитывающая современные российские и международные реалии. Ее воплощением стали «Основы государственной политики регионального развития Российской Федерации до 2025 года». Документ утвержден указом президента России. Разработаны план его реализации, соответствующие программы. Они осуществляются. Мы контролируем эту работу, исходя из того, что сильная Россия — это сильные, самодостаточные, устойчиво развивающиеся регионы.
Что касается смены губернаторов… Это плановая ротация, соответствующая обновленной стратегии социально-экономического развития России. Мы направляем усилия на модернизацию структуры хозяйства, создание цифровой экономики, внедрение передовых технологий, новых подходов в государственном и корпоративном управлении. Понятно, что успешное решение этих очень непростых задач в большой степени зависит от кадрового обеспечения работы. Смена губернаторов происходит не потому, что прежние были недостаточно профессиональными или недобросовестными. Известно, что при желании критике можно подвергнуть каждого. Тем более человека, несущего ответственность за регион. Речь о том, что страна вступила в этап, когда востребована новая движущая сила. Новая по менталитету, видению проблем и подходам к их решению, заряженная на активные нестандартные действия, поддержку общественной инициативы. И такая ротация, я думаю, пойдет нам на пользу, поскольку это своего рода встряска: надо мыслить и действовать иначе, надо двигаться вперед, нужны новые усилия.
У нас на парламентских слушаниях выступали губернаторы этого нового набора. Я слушала их с большим интересом. У них другой взгляд, другая риторика. Поэтому обновление региональных элит — это естественный и абсолютно правильный процесс, который выстраивается под новые задачи.
— Смена губернаторов происходит в преддверии президентских выборов, которые пройдут в марте 2018 года. Уже сейчас звучат имена кандидатов на пост премьера, хотя политическая конфигурация и расклад сил после выборов до конца не ясны. Вас называют в числе тех, кто может возглавить кабинет министров. Вы примете это предложение, в случае если оно вам поступит?
— Я никогда не обсуждаю слухи. Никогда их не комментирую и не втягиваюсь в их обсуждение. Но поскольку вы — очень респектабельное издание, то вы будете первыми и последними, кому я отвечу на этот вопрос. Больше никому и никогда я давать комментарии на эту тему не буду.
Нет никаких оснований для того, чтобы моя фамилия звучала в этом ряду. Их нет и не будет. Я занимаю очень ответственный пост, работаю с огромным интересом. У нас масса задач, которые надо реализовать, и я с таким же энтузиазмом, с таким же драйвом буду работать столько, сколько мне будет поручено.
— Вы неоднократно высказывались по вопросам культурной политики. Не могу вас не спросить об отношении к последним событиям вокруг «Гоголь-центра» и фильма «Матильда». Возможно, необходимо поменять взаимоотношения государства и сферы искусства…
— Государство должно в достаточной мере финансово поддерживать культуру, это во‑первых, и ни при каких обстоятельствах не вмешиваться в творческий процесс, во‑вторых. Слава богу, мы ушли от того времени, когда была цензура, душившая свободу творчества. Такой цели, таких задач у российской власти нет. Художник имеет право на свободное самовыражение. И мы в Совете Федерации выступаем за увеличение финансирования в сфере культуры и искусства, если появляется такая возможность.
Другое дело, что распределение средств, которые выделяются на культуру, должно быть прозрачным, честным, гласным. Не должно быть так, что вот люблю больше этого режиссера — выделю ему больше средств. Финансирование должно быть справедливым. Нужно развивать и меценатскую деятельность. Я знаю очень многих бизнесменов, которые поддерживают отечественную культуру и театр, и всегда, как только их где‑нибудь встречаю, благодарю за то, что они делают. Они избегают огласки, не называют своих фамилий, не пиарятся, о них не пишут. А надо бы, ведь выделяемые ими деньги — серьезное дополнение к государственному финансированию. И такие вещи нужно всячески поддерживать и поощрять в том числе налоговыми льготами.
Теперь о сложностях финансирования в сфере культуры. У нас есть закон о порядке государственных закупок. Но если, скажем, для ГУП «Водоканал» такая схема подходит, то для творческого коллектива, театра, музея, киностудии не подходит совершенно. Представьте, актриса играет королеву Великобритании и ей необходимо сшить уникальное, эксклюзивное платье. Однако в соответствии с этим законом театр должен выставить заявку на конкурс. Это же абсурд! А заказ сценариев? Его тоже надо проводить через конкурс. И так далее и тому подобное. От таких вещей, от этой, простите, ерунды и глупости надо избавляться. Такие нелепости могут толкать деятелей культуры если не на злоупотребления, то на определенные нарушения, потому что спектакль горит, а надо готовить документацию, объявлять конкурс, ждать 40 дней и прочее. Вот здесь должны быть разумные меры, учитывающие специфику творческой деятельности.
— В ситуации с театром и кино, насколько можно понять, режиссеры жалуются как раз на схемы финансирования, которые невозможно соблюсти, не нарушив закона… Все пытаются искать лазейки.
— Лазейки искать не надо, потому что нарушения всё равно рано или поздно вскроются и люди понесут уголовное наказание за незаконное использование средств. А вот государству вместе с деятелями культуры надо поработать и создать такие условия, которые исключат саму необходимость поиска лазеек. Здесь, я считаю, есть и наши недоработки. Думаю, вместе с Министерством культуры профильным комитетам Совета Федерации стоит вернуться к этому вопросу, посмотреть, где и что можно сделать для творческих организаций. Мы такую работу проведем.