В. Матвиенко: Контрсанкции, как бумеранг, — ощутимые и действенные. Интервью Председателя СФ РИА Новости

— Валентина Ивановна, на прошлой неделе США объявили о выходе из ядерной сделки с Ираном, а на этой Вашингтон обещает ввести против Тегерана санкции самого высокого уровня. Чем чревато такое решение, на ваш взгляд? Что здесь может сделать Россия как участник ядерного соглашения с Ираном? И пострадают ли интересы российского бизнеса в Иране в случае введения против Тегерана американских санкций?

— Подписание совместного всеобъемлющего плана действий по иранской ядерной программе было и остается величайшей победой международной дипломатии. Это соглашение имеет исключительно важное значение в первую очередь для нераспространения ядерного оружия.

Шла очень длительная, тяжелая работа, переговорный сложный процесс, было затрачено много усилий. Но, главное, был успешный результат: это соглашение успешно работало. МАГАТЭ вело жесткий контроль за соблюдением Ираном условий договоренностей, и не было ни единого замечания ни к Ирану, ни к другим участникам соглашения — не было никаких нарушений или даже намеков на нарушения.

То, что США в одностороннем порядке вышли из этого соглашения, по мнению не только России, но и большинства стран является глубочайшей ошибкой, чреватой серьезными последствиями и напряжением международной обстановки, что может очень негативно повлиять на режим нераспространения. Ведь на Ближнем Востоке есть целый ряд государств, которые хотели бы иметь ядерное оружие.

Мы задаемся вопросом, какова причина, какая аргументация выхода США из соглашения? И кроме того, что это соглашение плохое и оно подписано Бараком Обамой, мир не услышал ни одного серьезного аргумента, почему надо его разорвать.

Также мы слышали, что нужно новое соглашение с Ираном. Но даже если допустить, что у президента США есть какие‑то новые мысли и идеи о заключении нового соглашения, то давайте сначала его разработаем, подпишем, но до этого момента не будем разрушать уже установившийся порядок в этой сфере.

Это не просто односторонний выход США из сделки. Речь ведь идет о многостороннем соглашении, которое было одобрено резолюцией Совета Безопасности ООН, а, значит, приобрело статус важнейшего международного документа. Поэтому подобный выход из соглашения — это грубейшее нарушение международного права. Я считаю, что такими действиями Вашингтон продемонстрировал чудовищное отсутствие ответственности. Нельзя не понимать, что произойдет потом: разрушено доверие, появился фактор непредсказуемости политики, неустойчивости достигаемых договоренностей.

Какой это создает фон, скажем, перед переговорами с КНДР, когда были заключены железобетонные договоренности, которые вдруг, по воле одной страны, могут быть разрушены? Соединенные Штаты как член Совбеза ООН несут прямую ответственность за поддержание мира, стабильности на планете. Но если они позволяют себе такие вещи, то в какие договоренности вообще после этого можно верить?

Я считаю, что есть еще одна опасность после такого рода действий. Это подрыв доверия к международным институтам, таким как МАГАТЭ. Ведь МАГАТЭ самым жестким образом контролировало исполнение этого соглашения. А сейчас поставлен вопрос о том, можно ли доверять МАГАТЭ, что абсолютно неправильно. Скажем, Организация по запрету химического оружия находится под чудовищным прессом — вместо того, чтобы иметь возможность вести объективное расследование, она испытывает на себе огромное давление тех, кто хочет услышать от нее, то что им нравится. Это очень опасная тенденция, потому что это разрушение миропорядка, международного права и тех институтов, которые создавались в течение многих лет и которые являются регуляторами международных отношений в тех или иных сферах.

Целый ряд экспертов считает, и я думаю, не без основания, что выход из этой сделки — это еще попытка США поставить в зависимость, подчинить экономику Европейского союза Соединенным Штатам, потому что многие европейские компании работают в Иране, при этом ничего не нарушая, действуя в рамках соглашения. То же самое относится и к российским компаниям.

Позиция России неизменна: это нарушение международного права, это подрыв доверия и что нужно предпринять все усилия, чтобы это соглашение продолжало работать. И все страны-подписанты, участники ядерной сделки, включая Иран, должны по‑прежнему соблюдать соглашение. Эта точка зрения на сегодняшний день поддерживается всеми странами-подписантами.

В этом случае документ будет действовать и будет снята угроза распространения ядерного оружия. Но если страны-подписанты дрогнут под нажимом США, если они позволят, смирятся с экстерриториальными санкциями, которые будут внедрены не только против Ирана, но и против компаний, сотрудничающих с Ираном, это уже будет катастрофа, будет реальная торгово-экономическая война. Хочется верить, что этого не произойдет, что все страны участники этой сделки останутся привержены исполнению взятых на себя обязательств и сохранению серьезного международного документа, которым является СВПД по иранской ядерной проблеме.

— Какова вероятность, что европейские страны дрогнут, США их додавят?

— По многим очевидным признакам видно, что все меньше европейские страны горят желанием следовать непредсказуемым действиям Вашингтона. Посмотрите, что произошло в понедельник. Какая необходимость была срочно, немедленно переносить посольство США в Иерусалим? Статус Иерусалима также определен многими международными актами, резолюциями Совета Безопасности ООН, не было никаких причин его нарушать. Давайте зададим вопрос, перенос посольства укрепит мир и стабильность на Ближнем Востоке? Он что, поможет в ближневосточном урегулировании? Создаст условия для более устойчивого мира между Израилем и Палестиной? Конечно же, нет. Очевидно, что это вновь взорвало ситуацию, привело к такому количеству жертв и пострадавших. Кто‑то должен нести ответственность за такого рода действия.

Есть целый ряд других примеров, когда европейцы все более осторожно ведут себя. В отличие от того, как было раньше, когда мы видели слепое следование любым указанием из Вашингтона. Это дает надежду и в отношении ядерной сделки по Ирану на то, что здесь и Европа устоит, и Китай, все страны-подписанты. Это крайне важно для мира и стабильности на планете, без преувеличения.

— Будет ли Россия продолжать практику зеркальных ответов, если США или другие страны вновь пойдут на ужесточение санкций против нашей страны?

— Жизнь показывает, что, как правило, зеркальные меры являются наиболее ощутимыми и действенными. Срабатывает эффект бумеранга. Закон о контрсанкциях в отношении США, который вскоре выйдет из стен Государственной думы, решения, которые примет на его основе правительство, несомненно, дадут такой эффект. Негативные последствия ощутят американские компании, ряд отраслей экономики США.

Напоминаю, закон рамочный и никаких ограничений, которые так волновали людей — относительно лекарственных средств и медтехники, — в проекте не содержится, как и мер, которые могли бы причинить вред нашей стране, обществу, гражданам. Он не связывает руки исполнительной власти, позволяет ей действовать гибко, с учетом меняющейся обстановки. Не думаю, что преувеличу, если скажу, что в области контрсанкций это, пожалуй, первый наш закон такого масштаба и силы. Безусловно, Совет Федерации поддержит его.

Документ принят в первом чтении Государственной думой, он уже содержит предложения, которые были подготовлены и направлены комитетами Совета Федерации. Мы продолжим совместную работу с депутатами Госдумы в рамках подготовки законопроекта ко второму и третьему чтению — так, чтобы к моменту принятия закона и его поступления в Совет Федерации у сенаторов не осталось к нему вопросов. То же самое могу сказать и о законопроекте о введении административной и уголовной ответственности за соблюдение американских санкций на территории России.

Еще раз подчеркну: политика санкций, проводимая США, Западом в целом, идет вразрез с международным правом, Уставом ООН, другими актами. Она блокирует возможность диалога, поиска компромисса по спорным вопросам, рождает напряженность в межгосударственных отношениях, создает множество проблем всему международному сообществу. Сегодня есть все основания утверждать, что эта политика терпит крах, поскольку не принесла ее инициаторам никаких дивидендов — ни политических, ни экономических, ни моральных. Да, есть определенные негативные факторы, которые мы не можем не замечать, игнорировать, но остановить наше развитие, пошатнуть наши позиции на международной арене, породить общественно-политическую нестабильность в России они явно не в состоянии.

Непродуктивность, тупиковость курса, проводимого США, их союзниками сейчас уже более чем очевидна. Недовольство им, особенно в деловых кругах, растет. Рассчитываем, что здравый смысл в странах Запада в конце концов возьмет верх. Выход один — полный отказ Запада от политики санкций в отношении России, политики незаконной, нелегитимной. В этом случае мы отменим контрсанкции. Другого пути нет.

— Как вы считаете, можно ли ожидать прорыва в ситуации вокруг Корейского полуострова на фоне последних сообщений о потеплении отношений? И не повлияет ли выход США из ядерной сделки с Ираном на перспективы межкорейского диалога?

— Прежде всего хочу сказать, что те заявления, которые звучат и со стороны обеих Корей, и из Соединенных Штатов, внушают осторожный оптимизм. Наконец удалось преодолеть тренд на дестабилизацию, на скатывание в пропасть. Вижу в этом немалую заслугу нашей страны, КНР, других членов мирового сообщества, которые подталкивали стороны к отказу от политики конфронтации, выдвижения ультиматумов, разговора с позиции силы.

Я очень хорошо помню встречи с парламентариями КНДР и Южной Кореи, которые у меня состоялись в октябре прошлого года в Петербурге на полях 137-й Ассамблеи МПС. Мы общались откровенно, говорили о том, что другого пути к миру, кроме диалога, взаимного компромисса и взаимной ответственности, не существует. Тогда уже мы были близки к тому, чтобы усадить обе стороны за круглый стол. Но в то время это оказалось трудновыполнимым, хотя в кулуарах форума члены обеих корейских делегаций начали общаться. Сейчас межкорейский диалог идет на всех уровнях, в том числе на высшем, чему нельзя не радоваться. Очень надеемся, что он приведет к последовательной деэскалации и денуклеаризации корейского полуострова.

В достижении соглашения огромную роль играют взаимные гарантии, взаимное доверие. Об этом мы тоже говорили с корейскими парламентариями в Санкт-Петербурге. В КНДР должны быть уверены, что отказ от ядерной программы не приведет к снижению безопасности страны. К сожалению, и вы правильно это отметили, односторонний отказ США от ядерной сделки с Ираном — далеко не самый лучший фон для решения корейской ядерной проблемы. Неисполнение взятых на себя обязательств в такой чувствительной сфере рождает недоверие. Что касается контактов с парламентариями КНДР, то мы выступаем за их активизацию. Я с благодарностью приняла приглашение посетить КНДР и Республику Корея. Возможности и сроки этих визитов прорабатываются.

— Так называемое дело Скрипалей продолжает оставаться в международной повестке дня. Как долго еще, по вашему мнению, оно будет сказываться на отношениях России с Великобританией, другими государствами? И существует ли перспектива потепления отношений с Великобританией в обозримом будущем?

— Дело Скрипалей Великобритания, что называется, впихнула, втиснула в международную повестку. Не имея ни малейших доказательств, никаких оснований для обвинения России в нападении на Скрипалей, она настойчиво продвигала эту повестку на международной арене. Прошло два месяца уже, но никаких новых реальных доказательств, никаких оснований для обвинений России не появилось, зато появилось очень много фактов плохо склеенной провокации. Как по команде устроили провокацию, она сработала, а потом, тоже как по команде, тема Скрипалей ушла из информационного поля. Но мы не позволим замять эту историю. Мы настаивали и будем настаивать на объективном расследовании и нахождении реальных виновников всей этой истории.

Несмотря на все наши требования со стороны посольства провести встречу со Скрипалями, из первых рук узнать, как они себя чувствуют, что думают о произошедшем, как они к этому относятся, мы получаем постоянный отказ. Мы настаивали и будем настаивать на обязательной встрече со Скрипалями. Это, извините, не любезность Великобритании, о которой мы просим, это ее обязанность — предоставить консульским работникам такую возможность, организовать с ними встречу. Великобритания что, их похитила? Как можно по‑другому это объяснить? Это какое‑то похищение российских граждан, вообще уже другая статья. Поэтому будем настаивать и дальше, добиваться, мы просто так эту историю не оставим. Еще раз — это была провокация, продуманная, спланированная, но спланированная плохо, поэтому все последствия этого сегодня выходят наружу.

Что касается отношений между Россией и Великобританией, они действительно находятся, наверно, за всю историю на наихудшем уровне. И я считаю, что пока у власти будут люди, которые раскручивают русофобию, которые пропитаны этой антироссийской политикой, рассчитывать в ближайшее время на улучшение отношений не приходится. Я имею в виду и Терезу Мэй, и ее кабинет, и других людей, которые пытаются встать в авангарде русофобской политики, внести свой вклад в борьбу с Россией такими нечистоплотными методами. Но в то же время между Россией и Великобританией, между народами наших стран нет ничего такого, что могло бы воспрепятствовать улучшению наших отношений. Это вопрос политической воли. Полагаю, что такое время придет, безусловно.

— Пытается ли по‑прежнему Совет Федерации наладить какие‑то контакты с американскими конгрессменами? Идет ли речь о встречах и переговорах с ними на каких‑либо нейтральных площадках, например, ПА ОБСЕ?

— Несмотря на напряженность в отношениях с Соединенными Штатами, мы оставляем открытыми все возможные каналы коммуникации. В том числе канал диалога законодателей обеих стран. Я уже говорила о том, что иногда он наиболее удобный и действенный, так как обладает высокой степенью автономности. Парламентарии, которые представляют миллионы своих избирателей, могут и должны слушать и слышать друг друга, работать как в двустороннем формате, так и на международных парламентских площадках, использовать все имеющиеся возможности для диалога.

Мы не раз и не два приглашали к нему наших американских коллег. К сожалению, ответной реакции — по крайней мере, на уровне руководства Конгресса, его комитетов — пока не ощущаем. Однако это окно для диалога с нашей стороны остается открытым. Мы хорошо осознаем, как важны для всего мира нормальные отношения, конструктивное взаимодействие США и России. И потому готовы использовать любую возможность для его восстановления. Кстати, общаться и взаимодействовать мы можем не только на формальных площадках. В сентябре этого года в Санкт-Петербурге состоится второй Евразийский женский форум. Мы ждем гостей, составляющих мировую женскую элиту: политиков, ученых, предпринимателей, деятелей искусства. Пригласили и американских коллег — общественных деятелей, представителей бизнеса, политиков, парламентариев принять в форуме самое активное участие.

— В Госдуму внесли проект федерального закона об ответственности за вовлечение несовершеннолетних в несанкционированные акции. Как вы относитесь к этой инициативе, поддержит ли его Совет Федерации?

— Естественно, инициативу поддерживаю. Говорю «естественно», так как год назад высказывала мысль о необходимости разработки и принятия такого закона. Государственной Думой он еще не принят, официально в Совет Федерации не поступал. Но с его концепцией знакома, считаю ее продуманной и взвешенной. Знаю, что так же ее оценивают многие мои коллеги. Не думаю, что его одобрение в нашей палате будет сопряжено с какими‑либо серьезными проблемами.

При проведении несанкционированных публичных акций возможны различные сценарии развития событий, в том числе сопряженные с рисками для здоровья детей. Но даже если такой прямой угрозы нет, разве несоблюдение закона, нарушение общественного порядка — это тот опыт, который нужен человеку, готовящемуся к взрослой жизни? С учетом психологии подростков высок риск того, что они могут стать объектом манипуляции со стороны деструктивных сил.

Дети могут пытаться участвовать в несанкционированных акциях с тем, чтобы бравировать перед сверстниками своей смелостью, самостоятельностью. Но их родители, школьные учителя, другие взрослые люди не имеют права спокойно взирать на это. Они обязаны сделать все, чтобы объяснить им, чем чревато подобное поведение. Разумеется, должна быть четко определена ответственность тех людей, которые целенаправленно вовлекают несовершеннолетних в такие мероприятия. Как только закон вступит в действие, они будут знать, что за подобные действия будут расплачиваться — денежным штрафом, обязательными работами, административным арестом.

Считаю важным подчеркнуть: речь не идет о запрете на участие несовершеннолетних в общественно-политических мероприятиях вообще, а только о несанкционированных публичных мероприятиях. В целом, напротив, подростки, юноши и девушки должны иметь все возможности для участия в общественной жизни страны. Это опыт, необходимый для гражданского и политического взросления личности. Надо помнить, что залог развития нашего общества — воспитание неравнодушных граждан, осознающих свою ответственность за судьбу страны, ее сегодняшний и завтрашний дни. Вспомните, как приятно было видеть колонну юнармейцев 9 мая на параде на Красной площади. Все больше ребят включается в волонтерское движение, в благотворительную деятельность. Огромное воспитательное значение имеет спорт. Следует также активнее восстанавливать, развивать воспитательную работу в школах, в системе дополнительного образования. Обращаюсь к родителям, учителям, всем наставникам молодежи с просьбой направлять активность несовершеннолетних в конструктивное русло.

— Стоит ли сейчас необходимость внесения новых изменений в избирательное законодательство? И не назрела ли потребность в переносе единого дня голосования на более поздние сроки? Ведь сентябрь — это еще сезон отпусков, и это может быть одной из причин низкой явки во многих регионах.

— Ряд новаций, внесенных в избирательное законодательство в течение последних лет, были успешно апробированы, в том числе в ходе президентских выборов. Это нормы, направленные на усиление контроля структур гражданского общества над ходом голосования, предоставление Общественной палате России, региональным общественным палатам права направлять на выборы наблюдателей, применение средств видеонаблюдения, в том числе в помещениях избирательных комиссий при подведении итогов голосования, и некоторые другие. Сегодня можно твердо сказать, что названные меры полностью оправдали себя. Они сделали выборы более прозрачными, стимулировали явку избирателей. Существенно снизили количество и масштабы нарушений законодательства о выборах.

Совет Федерации считает, что данные нормы следует распространить на региональные и муниципальные выборы. Выступаем за то, чтобы органы законодательной власти субъектов РФ провели такую работу оперативно, без проволочек. Граждане положительно восприняли отмену на президентских выборах открепительных удостоверений, замену их подачей заявлений о выбранном месте голосования через МФЦ, территориальные и участковые избирательные комиссии, на портале государственных услуг. В Госдуме уже рассматривается законопроект, предусматривающий введение этой процедуры на парламентских выборах. Полагаю, в ходе следующих парламентских выборов уже будет работать механизм «Мобильный избиратель».

Что касается сдвига даты единого дня голосования на более поздний срок. Это тот случай, когда сколько людей, столько и мнений. Очень сложно выбрать время, которое всех бы устроило. Но обсуждать надо. В дальнейшем, если экспертами будут представлены необходимые обоснования, учитывающие климатические и иные особенности регионов нашей огромной страны, могут быть приняты иные решения. Наверное, нет такой избирательной системы, которая не нуждалась бы в совершенствовании. Поэтому будем и далее анализировать накопленный опыт с тем, чтобы улучшать избирательное законодательство. Думаю, одним из основных направлений этой деятельности станет изучение тех возможностей, которые открывает развитие информационных технологий. Что для этого потребуется — серьезные новации или «косметический ремонт» законодательства — покажет жизнь.

— Как вы полагаете, можно ли ожидать заполнения президентской квоты в Совете Федерации сейчас, после выборов президента России?

— Квота — президентская. Все вопросы по ее заполнению решает президент и только президент. Напомню, квота составляет 10% от общего числа сенаторов, представляющих регионы, то есть президент может направить в палату 17 федеральных сенаторов. Зная требовательность и ответственность главы российского государства, можно быть уверенными, что на эти места придут известные, авторитетные люди с богатым опытом государственной, политической, общественной деятельности.

— В майском указе президента России «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года» не только определены сами цели и задачи, но и предметно сформулирована программа действий федерального правительства по осуществлению намеченного. Не понадобится ли создание новых министерств или слияние уже существующих? Потребует ли, по вашему мнению, эта работа обновления федерального законодательства?

— Указ президента от 7 мая о национальных целях, стратегических задачах развития России до 2024 года это, конечно, объективно масштабнейший документ, определяющий суть нашего развития. Он очень продолжительное время готовился, он просчитывался, и для того, чтобы реализовать те масштабные задачи, которые в нем зафиксированы, конечно, нужны будут и новые подходы, и новые взгляды, и новые решения. Это не значит, что курс будет меняться — курс себя оправдал, он доказал свою жизнеспособность. Но это не значит, что он механистически должен продолжаться. Главное, что мне нравится в этом документе, что он очень конкретный. Он с конкретными показателями: насколько вырастет продолжительность жизни, что мы должны в каких сферах и каких показателей достичь. Это очень ответственный поступок президента, потому что таким образом теперь и институты гражданского общества, и сами граждане могут контролировать, как власть конкретно выполняет взятые на себя обязательства в важнейшем стратегическом документе. Второе — поставлена главная задача: войти за эти годы в число пяти наиболее экономически развитых государств. Это очень непростая задача, ведь те, кто сейчас в пятерке, тоже двигаются, развиваются, и для реализации такой амбициозной задачи необходимо очень много серьезных усилий. Поэтому это потребует от правительства и работы в форсированном режиме, без раскачки, без откладываний на завтра принятия решений, но и новаторских подходов и решений.

Что касается структуры кабинета министров — вот честно говоря, от структуры кабинета не так много зависит. Думаю, никаких кардинальных изменений в ней не произойдет. Возможно, будет какая‑то донастройка, уточнения. Вот, на мой взгляд, очень много вице-премьеров, избыточно. Но это решать премьер-министру, поскольку на нем лежит ответственность и за формирование кабинета, и ему, наверное, виднее. Структура нового правительства будет нормальная, рабочая, я уверена. Она не будет кого‑то удивлять — нормальная, рабочая структура правительства.

Важнее другое. Во многом надо поменять стиль работы. Я имею в виду, многие вещи у нас избыточно забюрократизированы. Надо постараться этого избежать. Надо изменить систему согласований в правительстве, особенно с учетом цифровых технологий. Сейчас система принятия решений очень длительная. Это не означает, что качество должно быть принесено в жертву скорости. Но необходимо коренным образом изменить это, чтобы повысить оперативность в принятии решений и ответственность всех, кто готовит и принимает их. Нужно как можно быстрее переходить на проектное финансирование, а не просто финансировать общим котлом отрасль, это мало что дает. В этом смысле правительству есть, над чем работать.

Очень важно, чтобы правительство было командой единомышленников. Единомышленников не в смысле «есть, исполним, сделаем» — безусловно, правительству нужна постоянная дискуссия. Более того, нужно расширить экспертный потенциал, чтобы можно было слышать разные экономические и социальные школы. Я имею в виду команду единомышленников в плане достижения целей и задач майского указа президента. Вот в этом они должны работать как слаженный механизм, как хорошие швейцарские часы. Взаимовыручка, поддержка, совместная работы, согласование, не перепихивание друг на друга — вот в этом смысле важна психологическая совместимость кабинета министров. Тогда дело будет спориться и пойдет быстрее. Премьер-министр давно работает над структурой кабинета, вел широкие консультации, обсуждал с президентом. Пришло время обнародовать структуру правительства и, закатав рукава, начинать действовать.

 — Следит ли руководство Совета Федерации, вы лично за событиями вокруг сенатора Сулеймана Керимова? И останется ли он и в дальнейшем сенатором, ведь он не посещает заседания Совета Федерации и не исполняет свои должностные обязанности?

— Мы в Совете Федерации за ситуацией вокруг Сулеймана Керимова следим. Всей необходимой информацией владеем. Работа по линии МИД и Генпрокуратуры России продолжается. Непосредственно лично с Сулейманом Абусаидовичем мы общались в прошлом году. Что касается его статуса сенатора, то действующее законодательство четко определяет, при каких условиях возможно досрочное прекращение полномочий члена Совета Федерации. Ситуация, в которой находится сенатор Керимов, в этот перечень не входит.

— Из‑за напряженности в отношениях между Россией и Западом ряд государственных деятелей, ведущих политиков могут не приехать в нашу страну на чемпионат мира по футболу. Что можно сказать по поводу таких намерений? Собираетесь ли вы сами побывать на открытии чемпионата мира по футболу или на одном из матчей?

 — Хочу с гордостью это сказать, думаю, как и все граждане России, что наша страна проделала колоссальную работу по подготовке чемпионата мира по футболу. Это новые стадионы, новые спортивные объекты, благоустройство городов. Конечно, изначально это было сделано для чемпионата, но главное, что это сделано для наших граждан, чтобы они жили в комфортной среде, чтобы у нас появились новые спортивные объекты, чтобы у нас развивался спорт и пропагандировался здоровый образ жизни. И нам это удалось. Мы удостоены высочайших оценок FIFA и тех, кто к нам приезжает, знакомится с готовностью к проведению чемпионата, самых восторженных отзывов.

Мы ожидаем приезда на чемпионат мира миллиона болельщиков и делаем все для того, чтобы они себя здесь чувствовали комфортно, чтобы для них были созданы все условия. Конечно, мы будем рады и политикам, и общественным, государственным деятелям, которые приедут на чемпионат. Это их выбор. Если они любят футбол, спорт, если они привержены его ценностям, если они приедут поддержать свои команды — это же замечательно.

Я считаю, что ни в коей мере нельзя политику привносить в спорт. Это нечестно, это не по‑спортивному. А те, кто считает по‑другому, пусть они лучше остаются дома. Я уверена, что чемпионат станет потрясающим праздником спорта. Мы все с нетерпением, конечно же, ждем его. Что касается меня лично, то, конечно, я хочу обязательно посетить матчи чемпионата. Я буду на открытии, я посещу один из полуфиналов в моем любимом городе, Петербурге, на «Зенит-арене». Я постараюсь, если позволит рабочий график, сходить и на финальный матч. Не могу сказать, что я такой уж фанат футбола, но периодически я бываю на стадионах и очень эмоционально болею, когда вижу как победы, так и проигрыши наших команд. Особенно всегда болею за «Зенит» — если не удается на стадион попасть, то по телевизору. Мне очень хочется пожелать нашей команде победы, мне хочется пожелать всем замечательных новых рекордов, замечательных голов и всем хорошего настроения.

Источник: РИА Новости