Время стремительно идёт вперёд. Стала историей Великая Отечественная война и в этом году исполняется 70 лет со дня её окончания. За эти годы выросло несколько поколений, которые не слышали орудийного грома и взрывов бомб.
Но война не стёрлась с людской памяти. Тогда невыносимо трудно было всем – и старым, и молодым, и солдатам, воевавших на фронте, и их близким. Но особенно страдали дети. Страдали от голода и холода, от невозможности вернуться в детство, от кромешного ада бомбёжек и страшной тишины сиротства…
Время стремительно идёт вперёд. Стала историей Великая Отечественная война и в этом году исполняется 70 лет со дня её окончания. За эти годы выросло несколько поколений, которые не слышали орудийного грома и взрывов бомб.
Но война не стёрлась с людской памяти. Тогда невыносимо трудно было всем – и старым, и молодым, и солдатам, воевавших на фронте, и их близким. Но особенно страдали дети. Страдали от голода и холода, от невозможности вернуться в детство, от кромешного ада бомбёжек и страшной тишины сиротства…
В 1941–1942 годы численность молодежи в оборонных предприятиях резко возросла. Если в 1940 году доля подростков на них составляла шесть процентов, то в 1942 – в три раза больше, а в тяжелой промышленности почти половина работающих были несовершеннолетними.
27 июня 1941 года газета “Правда„ сообщала, что около 2 тысяч московских школьников пришли на промышленные предприятия, чтобы заменить собой ушедших на фронт. В начале июля свыше 1,5 тысяч школьников Томска встали за станки вместо ушедших в действующую армию. В декабре 1941 года школьники города Горький взяли обязательства без отрыва от учёбы помогать предприятиям лёгкой промышленности. После уроков они работали на швейных фабриках, в обувных мастерских, брали заказы на дом и изготавливали ложки, варежки, носки, шарфы, подшлемники, шили обмундирование.
Какими только военными профессиями не овладевали маленькие солдаты Великой Отечественной! От окопного почтальона на передовой до лётчика. Дети, как и взрослые, делали всё во имя Победы. В документальных свидетельствах отражены лучшие качества подрастающего поколения, раскрыты его стремления и желания ни в чём не уступать взрослым, дедам, отцам, матерям, старшим братьям сёстрам в борьбе с фашизмом и на фронте и в тылу.
Воюющих ребят не могло быть много. Война не детское занятие. Но и те дети, которым пришлось пройти по дорогам войны, вписали в ратную летопись свою славную страницу. Оказывается, и в десять лет можно перенести все ужасы пыток в гестаповском застенке и не выдать местонахождения партизанского отряда. Или спать после смены у токарного станка, чтобы сэкономить время на путь от дома к заводу.
Есть поговорка: “На войне детей не бывает„. Это верно, поскольку противоестественно сближение самих этих понятий. Те, которые попали в войну, должны были расстаться с детством.
Каждый человек хранит в памяти какой‑то момент своей жизни, который кажется ему вторым рождением, переломом во всей дальнейшей судьбе. Именно таким воспоминанием живет война в душе каждого, пережившего ее.
В наше время под разговоры о правах детей и принятии международных конвенций детство практически лишается статуса неприкосновенности. Дети всё чаще втягиваются в военные конфликты, становятся жертвами или соучастниками чудовищных преступлений. В Сараево более половины детей были ранены, в Анголе 67 процентов детей стали свидетелями пыток, избиений и ранений. В Руанде почти все дети осиротели, 16 процентов из них выжили, прячась под трупами близких. После произошедшей в Руанде резни народа Тутси дети при опросах говорили, что им безразлично, вырастут они или погибнут. Ещё совсем недавно, 10 лет назад, в Чечне десятилетние мальчишки гордо расхаживают с автоматами.
Несколько лет назад в Чеченской республике прошла массовая психическая эпидемия среди детей, преимущественно девочек. Время от времени у них возникали краткие приступы удушья, судороги, они в ужасе кричали. У пострадавших был зафиксирован эффект психологического заражения. Когда одному ребенку становилось плохо, другой, находящийся рядом, падал в обморок, затем у него начинались судороги. До сих пор не изучен и не понят феномен «дети чеченской войны». Они родились во время войны, росли, окруженные людьми, пережившими продолжительный стресс. Невозможно представить их душевного состояния, когда среди них вдруг возникла эпидемия таинственной болезни с удушьем, судорогами, истерикой и состоянием ужаса.
Мне рассказали историю: прошлым летом несколько четырнадцатилетних мальчишек, отправленных родителями с Юго- Востока Украины на отдых в крымский лагерь, сбежали. Их задержали на вокзале Симферополя: парни собирались ехать домой и воевать с карателями на своей земле.
Сейчас этих детей еще могли остановить взрослые, но через несколько лет они вырастут, и никто не сможет помешать им взять автомат и отправиться сражаться с ненавистной «хунтой». Неважно, кто победит в этой войне, эти дети никогда не простят стране под желто-голубым флагом своих детских ночных кошмаров.
Война и вынужденное бегство – это сильный удар по психике взрослого человека, что уж говорить о ребенке, психика которого еще только формируется. В виде «бонуса» все эти дети получат самый широкий набор фобий, который будет мешать их дальнейшей жизни.
Кто‑то справится со своими страхами сам, кому‑то помогут психологи, а кому‑то нет, и станет одной косвенной жертвой необъявленной гражданской войны больше. Кто‑то вырастет на чужбине, слушая рассказы взрослых о мирной потерянной земле. Кому‑то придется взрослеть под грохот пушек, хлопки выстрелов и завывания предупредительной системы.
Но и те, и другие вырастут и однажды захотят с процентами спросить за свое украденное детство.