Принцип экстерриториальности в праве имеет очень важное значение: он применим тогда, когда территориальные пределы юрисдикции государства не позволяют достичь целей права.
Так, к примеру, уголовный закон, как правило, действует экстерриториально тогда, когда невозможно применить уголовный закон исходя из места, где совершено преступление, однако, имеются все признаки его состава. В этом случае, когда закон применяется экстерриториально, это отвечает целям права, соответствует принципу справедливости.
Однако, некоторыми государствами принцип экстерриториальности понимается очень расширительно – по сути в этом случае происходит выход государства за пределы собственной юрисдикции. Такой подход неоднократно находил отражение в американском подходе к праву.
Так, одним из выражений американского подхода к экстерриториальности явилось принятие в 2010 году Конгрессом США Акта о налогообложении иностранных счетов (Foreign Account Tax Compliance Act), ставящего целью минимизацию уклонения от уплаты налогов, de facto возлагающего обязанности налоговых агентов на банки, национальностью которых не являются США.
Другим американским законом, обладающим экстерриториальным характером, является принятый также в 2010 году Акт Додда-Франка (Dodd-Frank Wall Street Reform and Consumer Protection Act), целями которого определяются усиление защиты прав потребителей, повышение транспарентности внебиржевого рынка производных финансовых инструментов, создание контрольно-надзорной системы, направленной на снижение рисков при совершении операций на финансовом рынке, распространяющий действие на лиц, вовлеченных в отношения с контрагентами, национальностью которых являются США или иной контрагент, подпадающий под критерии, определяемые Актом-Додда Франка. Принятый в 2001 году, ранее действовавший в США (до 1 июня 2015 года), ставший реакцией на события 11 сентября 2001 года, так называемый Патриотический Акт (Uniting and Strengthening America by Providing Appropriate Tools Required to Intercept and Obstruct Terrorism Act) также исходил из экстерриториального принципа действия в ряде аспектов регулирования.
Одним из относительно недавних событий, связанных с реализацией экстерриториального действия закона является одобрение Верховным Судом США 28 апреля 2016 года поправок к Федеральным правилам производства по уголовным делам (the Federal Rules of Criminal Procedure), в частности, в правила 4, 41 и 45, допускающие, в том числе возможность принятия судами решений о санкционировании доступа к компьютерам, находящимся за пределами США, целью чего, исходя из позиции Министерства юстиции США, является борьба со злоупотреблениями, связанными с использованием технологических решений для цели сокрытия личности в телекоммуникационных сетях.
Поправки к Правилу 41 Федеральных правил производства по уголовным делам предусматривают, что по запросу уполномоченного лица федеральных правоохранительных органов (federal law enforcement officer) или прокурора (attorney for the government) магистратские судьи, осуществляющие правосудие в любом районе, смогут выдавать ордер (warrant) на получение удаленного доступа к электронным носителям информации или изготовлению копий данных, содержащихся на них, расположенным [электронным носителям информации] за пределами района, где они [магистратские судьи] осуществляют правосудие, в случаях, когда имеет место преступная деятельность, как то: (А) в случае, если место, где расположена информация, было скрыто при помощи технологических средств; (В) при расследовании киберпреступлений в определенных случаях (повреждения компьютера без авторизации), когда компьютеры расположены в пяти и более районах.
Так, модель реализации принципа экстерриториальности действия правовых норм, применяемая в правовой системе США, в аспекте поправок Верховного Суда к Федеральным Правилам производства по уголовным делам расходится с привычным толкованием IV Поправки к Конституции США, в соответствии с которой право народа на охрану личности, жилища, бумаг и имущества от необоснованных обысков и арестов не должно нарушаться, а также ни один ордер не должен выдаваться иначе, как при наличии достаточного основания, подтвержденного присягой или торжественным заявлением, при этом ордер должен содержать подробное описание места, подлежащего обыску, лиц или предметов, подлежащих аресту, из чего следует, что по смыслу IV Поправки субъектным пределом ее действия являются граждане США, а также, что поправки Верховного Суда представляются противоречивыми в той части, что точное предварительное определение места расположения носителя информации, удаленный доступ к которому предполагается, а также определение информации, доступ к которой предполагается, не всегда представляются возможными, что не соответствует юридической сути обыска как уголовно-процессуальной меры.
В соответствии с положениями статьи 3 Всеобщей декларации прав человека (принята резолюцией 217 А (III) Генеральной Ассамблеи ООН от 10 декабря 1948 года) каждый человек имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность. Положения статьи 7 Декларации определяют, что все люди равны перед законом и имеют право, без всякого различия, на равную защиту закона, все люди имеют право на равную защиту от какой бы то ни было дискриминации, нарушающей Декларацию, и от какого бы то ни было подстрекательства к такой дискриминации, а положения статьи 12 Декларации закрепляют, что никто не может подвергаться произвольному вмешательству в его личную и семейную жизнь, произвольным посягательствам на неприкосновенность его жилища, тайну его корреспонденции или на его честь и репутацию, каждый человек имеет право на защиту закона от такого вмешательства или таких посягательств.
По смыслу положения части 2 статьи 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (г. Рим, 4.XI.1950 г.), в соответствии с которым не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц, пределом допустимости оговоренного нормой вмешательства является территория государства, юрисдикция которого распространяется на лиц, в отношении которых такое вмешательство применяется, в иных же случаях, когда необходимо применение вмешательства в частную жизнь, должны применяться специальные процедуры, оговоренные международными договорами по вопросам оказания взаимной правовой помощи. Так, Договор между Российской Федерацией и Соединенными Штатами Америки о взаимной правовой помощи по уголовным делам от 17 июня 1999 года содержит норму, согласно которой исполнение запросов о проведении обысков и выемок является одним из видов взаимной правовой помощи. Кроме того, часть 2 статьи 5 указанного Договора содержит положение о том, что представляемый запрашивающей стороной запрашиваемой стороне запрос должен содержать точное описание места или лица, подлежащих обыску, и предмета, подлежащего выемке. Применительно к стороне, которая собственно должна производить соответствующие процессуальные действия, Договор (часть 1 статьи 16) определяет, что запрашиваемая сторона исполняет запрос о производстве обыска или выемки, а также о передаче какого‑либо предмета запрашивающей стороне, если в запрос включена информация, обосновывающая эти действия в соответствии с законодательством запрашиваемой Стороны. Нормы аналогичного содержания содержатся и в других договорах (с другими государствами) о взаимной правовой помощи по уголовным делам, подписанных Соединенными Штатами Америки, из чего следует, что проведение в одностороннем порядке процессуальных действий по удаленному обыску носителей информации нарушает взятые на себя международные обязательства, а также создает опасный прецедент нарушения территориальных и субъектных пределов юрисдикции государства США.
Американское понимание экстерриториальности является в значительной степени опасным явлением, корреспондирующим нарушению суверенитета других государств (что противоречит Уставу ООН), а также нарушению прав и интересов, закрепленных во Всеобщей декларации прав человека, иных международных документах, лиц, не находящихся в какой‑либо правовой связи с США (граждан других государств), что в значительной мере диссонирует с целями права как таковыми. Увы, санкционная кампания, намеченная на 2018 год, продолжает этот опасный и антиправовой вектор политики США.